21 декабря мы призываем к размаху воображения и разнообразным проявлениям солидарности. Мы снова покажем, что наши заключённые товарищи не одни, и находятся с нами в улицах.
Они хотят построить ещё более высокие стены, и не только из бетона и железа, но и из одиночества и изоляции. Мы хотим проломить эту стену своей любовью, яростью и солидарностью с нашей товарищкой Лизой.
Вы можете послать фотографии, видео и другие материалы на solidaritatrebel@riseup.net
Вынесенный приговор не значит, что осуждённый отныне находится “лишь” в лапах тюремной системы. Полицейская и юридическая машины государства продолжает расследовать, копать, анализировать и решать судьбы заключённых. Особенно когда заключённые не встают на колени, прося милости перед судом, и не унижаются жестами, которые бы были восприняты врагом как знаки “примирения”, система правосудия имеет много способов, как продемонстрировать, что она не оставит это просто так. Отказ от сотрудничества с полицией воспринимается как доказательство вины и может быть использован для того, чтобы держать дело открытым на неопределённый срок. Хранение молчания и достойности перед лицом тюремщиков и обвинениями считается сокрытием преступления, и может быть поводом к дальнейшим расследованиям.
К тому же, быть социализированной в качестве женщины и не воспроизводить предназначенные роли, в этом случае, занимать бунтарскую позицию или быть непокорной по отношению к общественным институтам, значит получить множество приговоров, которые находятся за границами обвинения на юридическом уровне, так как здесь имеют место быть моральные и социальные осуждения, характерные для патриархальных рамок, в тюремных условиях которых содержится заключённая.
Продолжение выражения своих политических убеждений и идей с другой стороны тюремных стен, и отказ от самих себя и того, кем мы являемся, считаются недостатком раскаяния и аргументом в пользу того, почему тюремный срок недостаточен.
И когда юридический арсенал исчерпан в “обоснованном” приговоре, достаточно долгом, чтобы он отвечал обвинению, но этика заключённой остаётся нетронутой, правосудие не стесняется атаковать её отношения с внешним миром, её семейные, дружеские и чувственные узы. За бетоном, решётками, камерами слежения и исскуственным освещением, которые не только отчуждают жизнь, но и душат её, скрываются горы бумаг и бюрократии, которые должны преодолены, и это лишь для того, чтобы добиться простого человеческого контакта с близкими. Запросы, разрешения, регистрации и отсрочки подвергают проверке волю не быть побеждённой.
7 июня Лиза, наша анархистская товарищка, была приговорена судом в городе Аахен (Германия) к семи с половиной годам тюрьмы за ограбление банка. На данный момент мы ждём результата аппеляции, поданной защитой. Если аппеляция будет принята, то приговор будет пересмотрен, а значит и всё дело будет возвращено в суд. Лиза всё ещё содержится под превентивным арестом в тюрьме в Кёльне. Вследствие болезни, которая длилась несколько месяцев, её мать умерла в начале ноября. В это время прокурор, так же, как и судья, ссылаясь на “риск побега”, отказал ей в возможности навестить мать в больнице, как и присутствовать на её похоронах. Подробнее об Аахенском деле.
Неприятель использует не только правовую аргументацию, но приводит в действие много других коварных механизмов. Так же, как и во многих других делах, когда правосудию для утоления жажды мести не достаточно простого – как угодно долгого – тюремного заключения, враг бдительно выискивает все возможные слабости заключённой, чтобы подчинить её. Нет никаких сомнений, что это всё является местью Лизе за её уверенную позицию и отказ в сотрудничестве. Дополнительное заключение, изобретённое для того, чтобы ужесточить и без того жёсткий приговор к лишению свободы; а также это является очередной попыткой сломить её, в этот раз ударив по её личной жизни и личным обстоятельствам. Ничего нового: логика судебного вымогательства с целью подорвать её собранность и политические убеждения.
С ненавистью к неприятелю.
Мы не забываем. Мы не прощаем.
Анархистки и анархисты