(продолжение, начало — 1 , 2 , 3)
Результаты президентских выборов 19 декабря 2010 г. мы узнали ночью, когда в камеру подняли пятого человека, Олега Корбана. Выяснилось, что десятки тысяч людей вышли на улицы и произошли столкновения у Дома правительства. Как-то не верилось…
На следующий день мы увидели на продоле десятки выстроганных по кругу деревянных щитов-шконок. Большая часть из них имела самый свежий вид, что наталкивало еще на одну мысль… Одно стало ясно точно: массовые задержания. В новостях говорили о шестистах задержанных. Сколько же было на самом деле, мы никогда не узнаем. В тот же день Олега забрали. Вместо него подняли Анатолия Лебедько, председателя ОГП. Бывалый политический деятель, он много где успел побывать и поучаствовать в уйме дел. Правда, это никак не помешало ему уделать нас в домино и другие игры, с которыми он был хорошо знаком, видимо, по ИВСам. В знак протеста Лебедько начал голодовку и мужественно держался до Нового Года.
Тогда царило настроение, что власть решила трохи припугнуть оппозицию и подержать взаперти дней десять. Самая большая пакость, которая рисовалась в воображении на тот момент, была в том, что людей могли не отпустить к празднику, оставивить в тюрьмах на пару дней дольше. Но даже такая мысль казалась почти невероятной. Мы совсем не придавали значения появлению охраны в штурмовых масках. Как-то выглядело логично, что раз СИЗО сильно переполнено, то прислали усиление штатному персоналу. Мы не знали, что означает ввод спецназа в тюрьму. Опытных зэков среди нас не было… Но тогда еще на выражение «мордой в пол» мы в гневе огрызались, а хамство и грубость списывались на то, что этих громил взяли из какого-нибудь ОМОНа. Даже когда нас поставили на растяжку во время обыска, специально выведя для этого в спортзал, мы воспринимали это как гнилые понты, грубые попытки припугнуть, дешевый фарс, который вот-вот закончится. Ведь вся общественность смотрит сейчас за разворачивающимися событиями, весь Запад пристально наблюдает за РБ.
Иллюзии развеялись, когда у нас забрали телевизор, когда Владимира охрана чуть не довела до сердечного приступа (на жалобы ответили: «Умрете – вынесем»), когда во дворике стали заставлять ходить по кругу, когда в 10 часов вечера 31-го декабря Лебедько ушел с вещами, а через полчаса его вернули назад… Изменилось СИЗО, изменилась страна. Власть сделала четкий шаг в сторону откровенной диктатуры. Демонстрирует свою уверенность в собственной силе, непоколебимости, безнаказанности.
Новый Год был самым невероятным новогодним праздником в моей жизни. Даже в фантастическом сне я не мог и представить, что встречу 2011 год в застенках КГБ в столь причудливой компании, с кока-колой и шоколадным тортиком на столе, точнее тумбочке, под аккомпанемент старых песен и со смутным ожиданием грандиозного шухера.
На правах старшего Владимир сказал тост из серии «Как чудненько, что все мы здесь сегодня собрались!». Лебедько был краток: «Жыве Беларусь»!
(продолжение следует)
Уведомление: Тюремный дневник Игоря Олиневича. Часть 6, последняя