Верховный суд Беларуси отказал анархисту Игорю Олиневичу в удовлетворении надзорной жалобы на приговор. Сделал это почти через полгода после принятия жалобы к рассмотрению.
Сам Игорь Олиневич также «нашелся» после длительного молчания. Узник Новополоцкой колонии надумал, как совместить планшет с ноутбуком, интересуется ветряками и сельским хозяйством. И советует родителям бросить курить.
Верховный суд Беларуси отказал политзаключенному Игорю Олиневичу в удовлетворении надзорной жалобы на приговор. Приняв жалобу к рассмотрению прошлой осенью, только 13 марта Верховный суд изволил дать ответ. Причем «в очень агрессивных тонах», как отмечает мать политзаключенного Валентина Олиневич.
«Пришел ответ из Верховного Совета на жалобу. Ответ, как и ожидалось, резко отрицательный. Практически он повторяет ответ Мингорсуда: все законно, никаких фальсификаций нет. Удивляет, что обороты речи весьма агрессивные. Высказали свою ярость и агрессию. Адвокат, опытный адвокат, обескуражен…
Датирован 13 марта, но получил адвокат только в конце прошлой недели. Напомню вам, что жалобу приняли к рассмотрению в ноябре прошлого года. Все это время она находилась в Верховном суде, хотя, по-моему, срок рассмотрения — 1 месяц. Никаких иллюзий мы не питали, но состояние души мерзейшее. Доколе будет наблюдаться такое издевательство над правосудием и людьми? С нашей белорусской Фемиды давно сорвали маску беспристрастности и заставили смотреть в одну точку. По-моему, это последние политзаключенные, которым пришел отрицательный ответ из Верховного суда. Мерзко, что так играют людскими судьбами», — подчеркнула Валентина Олиневич.
Валентина Олиневич, тем не менее, радуется: 25 марта сын позвонил матери — впервые после единственного осеннего звонка, и получила длинное-длинное письмо.
«Письмо по-хорошему удивило. Одновременно пришло и письмо другу, с которым он учился в одной группе. Тот спрашивал о планах на будущее… Хорошо, что они не убиваются сегодняшним днем, а строят планы на будущее. Сын пишет, что выписывает журнал «Популярная механика» — уже собрал целую подборку статей о ветряных мельницах… Вторая тема, которой интересуется Игорь, — это сельское хозяйство, фермерство. Выписывает «Компьютерную газету» и сам выдает креативные идейки. Например, выдвинул идею, как совместить планшет с ноутбуком. И выслал массу чертежей — думаю, именно поэтому письмо не могло дойти так долго», — рассказывает Валентина Олиневич.
Об условиях содержания и о себе Игорь Олиневич ничего не пишет. «Ничего о себе не пишет. Думаю, запрещено выносить за пределы колонии информацию о режиме. А с другой стороны, Игорь такой человек, что никогда себя не рекламировал — ему лишь бы близкие были спокойны, — говорит Валентина Олиневич.
Игорь пишет, что «было очень холодно, поэтому спортом не занимался, а сейчас пытается хотя бы заняться бегом. Правда, не знаю, как ему удается в тех условиях». Это, пожалуй, единственная информация об Игоре, которую мать узнала из письма.
«Сын хочет заставить нас с мужем бросить курить — мы оба курим. Он насмотрелся на заключенных, которые курят, и пишет: не хочу, чтобы дурацкие сигареты стали препятствием для нашей встречи из-за какого-то инфаркта или инсульта».
Отсутствие писем выпало на суровые морозы в 20-30 градусов, поэтому Валентина Олиневич извелась вся: что с сыном? В телефонном разговоре, который состоялся в День Воли, Игорь сказал только: «Все нормально, все прошло». Но что именно прошло — мать не знает. В конце марта наступает срок очередной бандероли, которая на вес золота, Игорь ответил: «Пока не надо».
Валентина Олиневич рассказала сыну как прошел День Воли, что много народа вышло на улицы, несмотря на дождь и холод, несмотря на страх, опутавший общество. Игорь был по-хорошему удивлен.
«Голос у сына — хороший, ясный. Сильный духом, чувствует свою правоту. Глаза ясные, спокойные. На пулемет не бросается, но ведет себя достойно, — это отмечают все окружающие», — подчеркнула Валентина Олиневич.
27 мая 2011 года судья Заводского района Минска Жанна Хвойницкая осудила Игоря Олиневича на 8 лет лишения свободы в колонии усиленного режима. Сейчас он отбывает наказание в Новополоцкой колонии № 10. Правозащитники признали его, Николая Дедка и Александра Францкевича политическими заключенными.
«Белорусский партизан»