Выход на свободу для белорусского заключенного напоминает сюжет из программы «Последний герой». Условия, в которые ставят людей администрация колонии и участковые направлены только на одно — быстрее возвратить человека обратно в зону.
Ярким подтверждением тому является Вадим Рябцев, с которым представители ИПУ «Платформа» встретились после его освобождения из ИК-20, г. Мозырь.Тридцатилетний Вадим Рябцев вышел на свободу 1-го марта. Освободился, отсидев за решёткой в общей сложности 11 лет. За время, проведённое в тюрьме, умерла мать, между первым и вторым сроком Вадим успел похоронить и отца. Из близких остался только дядя в Полоцке, а из собственности – родительский дом в 6 километрах от Полоцка.
Встречать Вадима было некому и, закрыв за собой дверь КПП ИК-20, он мог рассчитывать только на себя. Как оказалось, рассчитывали на него и сотрудники ИК-20, которые оформляли его документы и выдавали ему деньги на питание и проезд к месту проживания. Денег этих оказалось … 10 620 белорусских рублей, а ехать Вадиму предстояло через всю Беларусь. Представить себе как человек, которому надо доехать из Мозыря в Полоцк, сделает это за такую сумму просто невозможно.
Для сотрудников ИК-20 вопрос о том, что же будет делать освобождённый Рябцев без денег, очевидно даже не стоял. Зато он остро стоял для самого Вадима, потому как доехать на трамвае от места расположения колонии до Мозыря стоит 5 000 белорусских рублей.
Возможностей у Вадима было несколько – украсть, пойти пешком или просить деньги у прохожих. Красть в первый же день свободы — такую возможность Вадим отверг сразу. Пойти пешком было бы выходом, но, учитывая то, что в первый весенний день Вадим был одет только в свитер, стало бы для него самоубийством. Пришлось, стыдясь и пряча глаза, объяснять прохожим своё положение и просить денег на дорогу. В общей сложности проезд до Полоцка обошёлся Вадиму в 20 830 белорусских рублей, сердобольные контролёры мозырского трамвая довезли его до города бесплатно.
Возникает вопрос, почему освободившемуся осуждённому была выдана на проезд и питание такая смехотворная сумма? Вадим работал в колонии и зарплаты у него были вполне приличными по зоновским меркам. Нужно отметить, что на содержание осуждённого Рябцева колония высчитывала практически все начисленные деньги, но на проезд-то он заработал? Очевидно нет, зарабатывая деньги, Вадим ещё и остался должен государству 84 250 белорусских рублей (услуги адвоката, судебные издержки и штраф).
Почему освободившийся человек сразу же был поставлен в условия, когда самым лёгким путём стало бы воровство и новый срок? О какой профилактике рецидивной преступности вещают наши МВДэшные начальники, если её просто нет и быть не может в условиях, когда освобождённых просто выбрасывают за ворота колоний и ставят в ситуацию, когда не совершить нового преступления практически не возможно.
Было бы неплохо провести эксперимент и заставить начальника колонии добраться на общественном транспорте из Мозыря в Полоцк в одном свитере в 5 градусный мороз. Может быть после этого в головах начальников начнутся процессы мышления, а в душе появится сострадание и желание помочь.
Вадим Рябцев всё же добрался до Полоцка, голодный, замёрзший, но добрался. Дальше его путь лежал в деревню Минтурово в дом, где он родился и где все эти годы был прописан.
Перед освобождением спецотделом ИК-20 был отправлен запрос по месту прописки Вадима и получен ответ из Солоникского сельсовета Полоцкого района Витебской области о том, что дом разграблен и непригоден для жилья!!!! В администрации ИК Вадиму пообещали решить вопрос с местом проживания на свободе и действительно решили … вписав в справку об освобождении адрес дяди в Полоцке. Вот так сотрудниками ИК-20 решается судьба двух людей – Вадима и его дяди – будешь жить с дядей и точка! А если дядя элементарно не хочет или не может приютить племянника? Эти вопросы тем более не волновали никого в ИК-20, адрес вписан, формальности соблюдены, а дальше — живи как знаешь или не живи вообще.
Вадиму Рябцеву повезло, он связался с сотрудниками ИПУ «Платформа» и рассказал о своей бедственной ситуации. Мы сразу же встретились с Вадимом и вместе с ним выехали в деревню Минтурово, чтобы своими глазами убедиться в том, что в доме действительно нельзя жить. То, что мы увидели, потрясло нас до глубины души. Судите сами, фотографии красноречивее любых слов расскажут о том, в каких условиях предстояло жить Вадиму, если бы его не принял к себе дядя.
Такими же сиротливо открытыми дверями зиял и сарай, стоящий за домом.
Стало совершенно очевидно, что Вадим прописан просто нигде и если его не примет на постой дядя, то он бомж в прямом смысле слова.
Мы попытались выяснить у местных жителей кто сотворил такое с домом Вадима, но люди стыдливо прятали глаза или говорили, что это ни в коем случае не они и советовали нам обратиться в сельсовет или к участковому. Ситуация с домом Вадима не была бы такой абсурдной, если бы дом, стоящий рядом с домом Вадима, не был куплен, по словам местных жителей, тем самым участковым под дачу. Предположить, что участковый инспектор Полоцкого РОВД Крупенич П.Ф. не заметил открывающийся прямо из окон его дома «пейзаж», не возможно. А вот почему его этот «пейзаж» совершенно не волновал? – этот вопрос мы и задали участковому в телефонном разговоре, т.к. встретиться с ним нам так и не удалось. Как оказалось, разграбленные дома в компетенцию Крупенича П.Ф. не входят, он, по его словам, отвечает за общественный порядок, к которому разграбление чужого жилища не относится. На вопрос о времени последнего посещения им деревни Минтурово Крупенич П.Ф. ответить не смог, ограничившись скупыми «не помню» и «давно».
Он также посоветовал нам подать заявление в Полоцкий РОВД и пообещал, что там будут разбираться. Вопрос места жительства Вадима Рябцева в круг профессиональных интересов участкового, как оказалось, тоже не входит.
Получив такой ответ от представителя доблестных органов МВД и не имея морального права бросить Вадима Рябцева на произвол судьбы мы отправились вместе с ним в Солоникский сельский совет, на территории которого находится деревня Минтурово. В администрации сельсовета нам довольно нелюбезно объяснили, что и их ситуация, в которую попал Вадим Рябцев, не касается и посоветовали обратиться в ОАО «Полоцкий агросервис», в ведении которого сейчас находится деревня Минтурово.
Понимая, что нас так и будут «футболить» из кабинета в кабинет, мы были готовы к очередному разговору на повышенных тонах с нулевым результатом, но, как оказалось, ошиблись.
Вернувшийся с совещания директор ОАО «Полоцкий агросервис» Высоцкий Владислав Евгеньевич моментально оценил сложившуюся ситуацию и предложил варианты её решения. Вадиму сразу же было предоставлено временное жильё, предложены возможности трудоустройства, была дана команда выяснить в какой собственности находится разрушенный дом Вадима и как можно его восстанавливать — было сделано всё для того, чтобы человек мог начать новую жизнь не бездомным бродягой. Узнав, что мы приехали из Минска, Владислав Евгеньевич даже распорядился напоить нас чаем с замечательно вкусной свежей выпечкой!
После общения с таким деятельным и внимательным человеком, как Владислав Евгеньевич, нам осталось только съездить с Вадимом Рябцевым в райисполком, где нам объяснили процедуру получения Вадимом материальной помощи. Причём в райисполком сотрудники Владислава Евгеньевича предусмотрительно позвонили и нас там не задерживали, объяснив всё быстро и подробно.
Затем мы отвезли Вадима Рябцева к его дяде, где он будет жить несколько недель, пока в предоставленном ему во временное пользование доме будут делать косметический ремонт.
Так закончилась наша поездка в Полоцк: Вадиму Рябцеву дан ещё один шанс начать жизнь с чистого листа и забыть тюремные годы, как страшный сон. Мы потратили на решение проблем Вадима всего лишь один рабочий день и даже страшно представить что было бы с ним, не подключись к решению его проблем сотрудники ИПУ «Платформа».
Людей, которые отбыли сроки в нашей стране становится всё больше, а значит всё больше людей оказываются один на один с неразрешимыми для них проблемами. Возможно, пришло время спросить для чего, в таком случае, в нашей стране плодятся всевозможные инспекции и отделы, прямой обязанностью которых и является помощь бывшим осуждённым и интеграция их в нормальную жизнь?
Я считаю себя эгоистом, но когда читаю такие истории, мне кажется, что две трети населения страны роботы с единственной функцией — самообслуживание.