Прометей пообщался с Александром Кольченко – фигурантом известного «дела крымских террористов», анархистом, политическим заключённым, отбывающим десятилетний срок в российской тюрьме за своё активное сопротивление аннексии Крыма.
Интервью с Сашей должно было увидеть свет до 7 ноября 2016 года, так как было приурочено к стодвадцативосьмилетию со дня рождения легендарного украинского анархиста Нестора Махно. Однако, по причине цензуры в российских тюрьмах, редакция получила его ответы только сейчас. Интервью взято путём почтовой переписки при помощи российских правозащитников.
Прежде всего, расскажи о том, всё ли у тебя хорошо? Нет ли проблем с администрацией или сокамерниками? Как ты проводишь свой день?
Привет. У меня всё хорошо. С администрацией проблем нет, пока. До недавнего времени мне приходилось бороться за регулярную выдачу корреспонденции и прессы. Без помощи ОНК (Общественная наблюдательная комиссия – организация, контролирующая соблюдение прав человека в местах принудительного содержания – ред.) я едва ли добился бы каких-то успехов. На мою жалобу пришёл ответ, что в ходе проверки никаких нарушений моих прав выявлено не было. С конца августа стали регулярно выдавать корреспонденцию. Прессу мне выдавали в дни приезда ОНК. В последнее время выдают прессу более-менее регулярно. В свете тревожных новостей о смене составов ОНК боюсь, что в ближайшее время регулярная выдача корреспонденции и прессы может остановиться. И боюсь, что это ещё не самое страшное в складывающийся обстановке – по словам местной правозащитницы Оксаны Труфиновой главой ОНК выбран человек, который ранее предположительно покрывал пытки и убийства заключённых в ИК-6 города Копейска.
С сокамерниками отношения складываются нормально. Хотя иногда бывают словесные баталии относительно Украины и «Крымнаша». В конце концов, и я и все остальные понимаем, что тут, по большому счёту, есть всего две национальности – арестант и легавый. И благодаря многонациональному составу коллектива и осознанию большинством их общих интересов, независимо от национальности, шовинистическе, расистские воззрения здесь не пользуются популярностью, а их носители или вынуждены «сухариться» (скрывать свои убеждения), или под влиянием обстоятельств, личного опыта менять свои взгляды.
Если же отбросить мелкие ссоры (что, естественно, для коллектива, длительное время пребывающего в замкнутом пространстве, ещё и в состоянии постоянного стресса – в первую очередь разлуки с родными и близкими), то в целом в коллективе преобладает дух солидарности и взаимопомощи.
Длительное время я ленился, спал по полдня. С начала сентября я записался в училище на столяра-мебельщика, начал ходить в спортзал, по вечерам занимаюсь изучением английского языка.
Что ты сейчас читаешь?
Длительное время кроме прессы ничего не читал. Сейчас в очередной раз перечитываю «Хлеб и Воля» и «Современная наука и анархия» Петра Кропоткина.
Ты много раз заявлял, что ты сторонник анархистских взглядов. Для большинства украинцев анархизм – это либо что-то из начала двадцатого века, либо что-то очень экзотическое и непонятное. Почему ты выбрал именно анархизм, что тебя привлекло в нём? Почему не какие-то другие более распространённые политические течения?
Анархизм представляет собой часть социалистического движения, которое в стремлении освободить рабочего от власти Капитала, вместе с тем, опасается передавать его во власть всемогущего Государства, которое бы стало собственником всех богатств общества.
Я выбрал анархизм, среди других течений политической мысли, потому что большая их часть предлагает (даже под видом «революционных») лишь косметические перемены, смену одного правительства другим. Анархизм же представляет стройную и последовательную концепцию по коренному изменению всех сфер жизни общества. Как писал Кропоткин, «Низвержение правительства является конечной целью политических революций. Для социальной революции – это лишь первый шаг». Да и разве сама жизнь, повседневный опыт не учит нас, что какого бы честного человека люди не ставили над собой, у него со временем появятся свои, особые интересы, идущие вразрез с общественными. Да и кто кроме нас самих сможет лучше всего защитить наши интересы, позаботиться о нас?
Личность Нестора Махно как-то повлияла на твоё увлечение анархизмом?
Помню, ещё в школе на уроках истории меня возмутило и заинтересовало, что большая часть материала по Гражданской войне уделялась только белым, красным и силам, боровшимся за украинскую государственность. А о Махно было написано всего несколько строк! Хотя, как впоследствии выяснилось при чтении рефератов других учеников и материалов в Интернете, РПАУ(м) (Революционная Повстанческая Армия Украины (махновцы) – ред.) сыграла значительную роль в ходе Гражданской войны на территории Левобережной Украины, оттянула силы Деникина, наступавшего на Москву, в Северное Причерноморье и сыграла ключевую роль в разгроме Врангеля в Крыму. Читая эти материалы, я узнал об их позиции в отношении других политических сил Гражданской войны и о революционных преобразованиях, осуществлённых революционными повстанцами в освобождённых районах.
Расскажи нашим читателям об основных идеях анархизма?
Анархизм – это наука о путях, средствах освобождения каждой отдельной личности и общества в целом от Государства и Капитала, от угнетения и эксплуатации.
Многие украинцы скажут, что это утопия, и жизнь в обществе без начальников и государства невозможно представить, есть ли удачные примеры создания анархистских обществ?
На это возражение можно ответить цитатой Оскара Уальда: «Прогресс – это реализация утопий». Иными словами, всё то, что ещё пару веков назад считалось невозможным, сейчас кажется нам совсем привычным и даже самим собой разумеющимся – отмена крепостного права, всеобщее избирательное право, возможность летать на большие расстояния… И этот список ещё долго можно продолжать. Самые удачные примеры коренного преобразования общества на анархических началах (или близких к таковым) в крупном масштабе – район Леобережной Украины вокруг г. Гуляй-Поле в 1917-1921 гг., революционный Кронштадт в 1917-1921 гг., Каталония и Коммуны Арагона во время Испанской Революции и Гражданской войны 1936 – 1939 гг. К слову, в ходе социального эксперимента в Испании рабочие как никогда ранее приблизились к полной и последовательной реализации либертарного общества. Эти проекты были свёрнуты не под грузом собственных противоречий и экономических неудач, а вследствие подавления военной силой. Так, что пока рано делать выводы о принципиальной невозможности осуществления либертарного общества на практике.
По большому счёту, анархия начинается там, где личность освобождается от рабского духа подчинения, от устаревших догм и предрассудков; где люди организуются для решения каких либо задач, не ставя над собой никаких начальников. Можно долго перечислять подобные проекты. Вот лишь некоторые из них: рабочие синдикаты, отстаивающие права наёмных работников без посредников и профбоссов; кооперативы, позволяющие сэкономить деньги и производителю и потребителю, минуя посредников; коучсёрфинг, позволяющий путешествовать с минимумом денег; сельськохозяйственные коммуны в Израиле – кибуцы; хактивисты Anonymus и Lulsec, осуществляющие атаки на сайты угнетателей и эксплуататоров без какого-либо центрального руководства; краудфандинг, позволяющий начать дорогостоящий проект/производство, не имея на него средств, благодаря пожертвованиям в счёт дальнейшей прибыли или безвозмездно; всевозможные комитеты Майдана, работа которых была основана не на слепом подчинении, а на личной инициативе каждого. Даже в сфере защиты национальных интересов государств, в наш век ракет большого радиуса действия и дальней авиации боевые формирования добровольцев \ отряды территориальной самообороны играют не самую последнюю роль.
Как ты думаешь, если бы ты не был анархо-активистом ты бы попал в российскую тюрьму?
Даже будучи анархо-активистом, я мог бы избежать тюрьмы. Но, к сожалению, на тот момент в Крыму уже не было анархического движения – оставались только несколько отдельных анархистов, не скоординированных между собой. В следствие чего имела место быть невозможность принять какую-либо общую согласованную позицию по поводу событий так называемой «Русской весны», и невозможность противодействовать этому как организованная сила. Да и на тот момент, в тех условиях легальные средства борьбы исчерпали себя. Сейчас, хотя бы на примере Алексея Шестаковича, можно увидеть, что для этой власти неприемлемы любые методы (даже те, которые относительно недавно входили в разряд легальных) проявления недовольства. Так что могу ответить, что сейчас от этого не застрахован никто.
Что будешь делать, когда выйдешь?
Я пока стараюсь не строить планы на будущее, так как не знаю когда освобожусь – через несколько месяцев или через несколько лет. Могу набросать некоторые свои пожелания: хотел бы доучиться в университете, устроиться на какую-нибудь работу, чтобы накопить свою долю стартового капитала для организации кооператива или трудовой артели. А если будет возможность – то даже лучше присоединиться к уже созданному. И по мере сил и возможностей поднимать, развивать кооперативное и революционное рабочее – синдикалистское движение. И ещё хочу способствовать развитию независимой музыкальной панк-сцены.
Общался Денис Мацола, специально для Прометея.