Петр Силаев рассказал каналу «Дождь», зачем он поехал в Испанию, и почему его там задержали, а также о неизвестном профессоре, который за него поручился.Лиманова: Власти Испании? сначала задержав вас, получается, проигнорировали тот факт, что вы получили в апреле политическое убежище в Финляндии. Зачем вы поехали в Испанию, там разве действует ваш статус беженца?
Силаев: Конечно действует. Это все банальнейшая история. По европейским законам, Дублинскому соглашению, убежище в одной из стран распространяется на все страны, подписавшие его, и человека нельзя депортировать в третью страну. Это было понятно с самого начала. У меня были с собой все документы, но в Испании не практикуется читать на английском языке, даже среди полиции, и они меня сразу упаковали. Но так как они не могли меня арестовать по нормальному, ведь интерполовский запрос был чисто административным, там написано, что я принимал участие в демонстрации, где использовалась дымовая шашка. Они ухватились за дымовую шашку и в испанском постановлении об аресте написали, что я подозреваюсь в хранении оружия и взрывчатых веществ. А для Испании это больная тематика: террор, баски и так далее. Поэтому процедура там упрощенная, меня сразу закатали в тюрьму. Но, конечно, это все было ошибкой. Сразу на тюрьме я взял телефоны у местных обитателей и начал звонить по всем своим знакомым: нас большая сеть, сразу запустилась машина, и вот, через неделю я уже вышел. Никакой опасности экстрадиции, в принципе, нет. Это был бред и ошибка испанской стороны. Сейчас они уже уходят в отказ. В их министерство юстиции уже позвонили с телевидения по этому вопросу и пресс-секретарь министерства юстиции уже начал давать комментарии, что они, мол, не знали, что у меня есть доки и что-то такое, о чем они были не осведомлены. Но это уже детский лепет – будем их судить за это и требовать с них моральную компенсацию.
Лиманова: Испания же вроде с готовностью отдает тех, кто в розыске в России. Зачем вы все-таки поехали в Испанию?
Силаев: Конечно, Испания – это такая огромная печень Европы и через нее идет и трафик нелегалов, и трафик наркотиков и чего угодно, поэтому тут упрощенная процедура экстрадиции. Но это же другая история, ни у кого же из этих людей нет статуса политического беженца в стране Евросоюза.
Лиманова: Петр, а это правда, что решение о содержании вас под стражей испанские власти приняли, так как считают, что вы можете угрожать свидетелям и уничтожить улики? И если это так, то как же они вас выпустили? Что это за профессор, который за вас поручился? Сообщается, что вы даже с ним не знакомы.
Силаев: История простая. Насчет формулировки «содержание под стражей» — Испания недалеко ушла от России. Недавно эта тысяча людей испробовала на себе, что значит громко выражаться и не слушать замечания сотрудников полиции. Тут содержание под стражей это стабильная формула: человек не имеет определенного места жительства, ведет маргинальный образ жизни, может уничтожать улики и распространять наркотики. Все это было в моем заключении, и мы все очень сильно над этим посмеялись. Сейчас прокурор в постановлении о моем освобождении нашла какие-то фразы, которые бы извиняли ее за то, что она сделала неправильную формулировку. В общем, глупо для испанской стороны все выходит. Будем их засуживать, я думаю.
Лиманов: А что же это за профессор, который за вас поручился и который с вами не знаком?
Силаев: Все на самом деле со мной знакомы. Среди активистов Европы у нас развитая сеть и если один попадает в беду, у него есть множество телефонов и каких-то контактов. Необходим был человек, который формально за меня поручится в этой стране. Это процессуальная такая процедура, что должно быть некое ответственное лицо. И вот нашелся знакомый знакомых – профессор из Падуи. Я ему сейчас недавно позвонил, и выяснилось, что я его, в общем-то, знаю, мы с ним пересекались в Финляндии еще давно на общих мероприятиях, на одной конференции.
Лиманов: Объясните мне еще такую вещь: вы подозреваетесь в участии в погроме Химкинской администрации в 2010 году и дело квалифицировано, как «хулиганство», но разыскиваетесь вы, как «террорист». Вы выяснили, почему такая история?
Силаев: Это то о чем я вам говорил с самого начала. Испания – это коррумпированная, бюрократическая страна, она не далеко ушла от России по методам работы. В Интерполе значится даже не хулиганство, а участие в нелегальной демонстрации. Это все, что есть в интерполовской заявке. Там перечислены лица, которые оправданы уже по суду и первым номером идет Денис Солопов, который получил ООНовский мандат беженца и живет сейчас в Голландии. Это довольно старая и банальная история. Но для того, чтобы арестовать меня на территории страны, испанской полиции был нужен веский повод, а участие в нелегальной демонстрации – это административная статья, под нее нельзя арестовать человека с применением двух нарядов полиции. Поэтому они меня вписали, как будто я разыскиваюсь по подозрению во владении оружием и взрывчатыми веществами, потому что для них это было более привычно. Российские менты сделали бы точно также.
Лиманова: А спустя время, Петр, и учитывая такие последствия, вы не жалеете, что приняли участие в том погроме администрации Химок? Стоило оно вообще того? И так ли стоило защищать Химкинский лес?
Силаев: В принципе, никаких же плохих последствий не было. А этот эпизод с задержанием, он скорее забавный. Я неделю провел, в общем-то, на солнышке, занимался там спортом, прочитал книжки, тюрьма не очень была опасная. В принципе, ничего плохого не произошло. Горизонтальные связи в нашей среде настолько хорошо отлажены, что перемещение из одной страны в другую – это не проблема. Я просто поменял контекст своей деятельности, а суть осталась той же самой, круг общения тот же, вид деятельности такой же, в принципе, чего и всем желаю. Не могу сказать, что, лично в моей жизни, что-то поменялось в худшую сторону.
Лиманова: Вы экстрадиции не боитесь, уверены, что ее не будет. Сколько вам ждать решения?
Силаев: Сейчас испанская сторона понимает, что она наделала очень много грубейших ошибок, попала в паутину дурацкого межевропейского скандала. Тут уже пошла внутриевропейская какая-та дрязга, и везде какая-то некорректность. Поэтому они, как думают мои адвокаты, будут затягивать этот процесс, пытаться делать так, чтобы мы не подавали встречных исков, и чтобы все это длилось бесконечно. Нас это вполне устраивает.